Хинако вернулась в город своего детства, к морю. Там она встретила Минато, пожарного, который спас её однажды. Их связала любовь к волнам, тихие разговоры и чувство, которое росло с каждым днём. Вместе они были целым миром. Но долг Минато оказался сильнее. Его не стало, и её мир опустел. Боль была такой, что нечем было дышать. И тогда он стал возвращаться к ней — не призраком, а чем-то более тонким. В каплях дождя на стекле, в воде из-под крана, в очертаниях волны. Он говорил с ней, утешал её,
Однажды в школьной подсобке Харуто находит старую лампу. Она треснута и светится странным, голубоватым светом, который оставляет на коже временные узоры. Он забирает её себе, не в силах оставить. Его подруга Аяме сначала смеётся над его странной находкой, но вскоре и сама попадает под её обаяние. Вместе они начинают экспериментировать. Свечение пульсирует в такт сердцебиению Харуто, а в воде рождает пугающие тени. Поиски приводят их к старой архивной фотографии и загадочной надписи — «Проект
Каждое утро Мафую начинает с блокнота. Там всё, что она обязана помнить: имя матери, дорога в школу, диагноз — антероградная амнезия. А ещё там появляется Аой, одноклассник в очках, который становится её проводником в мире, стирающемся за ночь. После уроков они идут в парк, едят блины, и она рисует его портрет в блокнот — чтобы не забыть. Он приводит её в заброшенную оранжерею, приносит чай и старую поляроид. «Сфотографируй меня», — просит он, и вспышка на мгновение запечатлевает его лицо. Она
Молодой человек, Такуми, работает в книжном. Его дни размеренны и тихи, пока в них не врывается Сакура, студентка-художница. Она ищет учебник, а находит его — молчаливого, но понимающего собеседника. Их встречи по средам у кофейного автомата становятся ритуалом. Они говорят о пустяках и о важном: о седине родителей, о разбитых вазах, о том, как прячут боль. Однажды Сакура исчезает, столкнувшись с неудачей. Такуми едет к ней через полстраны с сумкой пирожков. Застаёт её подавленной, убеждённой,
Сначала это были просто образы, случайные вспышки чужой памяти. Юкио и Миюки, два студента в лаборатории, даже не подозревали, во что ввязались. Их эксперимент по считыванию мыслей вышел из-под контроля, подключившись к городским камерам. Они видели женщину в красном, детский шар — обрывки прошлого, которое им не принадлежало. Потом у Миюки начались мигрени. Она рисовала в блокноте странный символ, перевернутую пси, которого не должно было быть в их данных. Она говорила, что кто-то добавил эту
Токийская старшеклассница Рин просыпается не в своём времени. Вместо неона — деревянные вывески, запах жареного угря. Она попала в 1880-е, разбив в лавке старую тарелку. Чтобы оплатить ночлег в пансионе, ей приходится готовить, но она даже рис не умеет промывать. Отчаявшись, Рин ищет способ вернуться и узнаёт о коллекции старинных поваренных книг купца Одзиро. В магазине её ловит сын купца, Кэйсукэ. Он усмехается, но предлагает сделку: помощь в поисках в обмен на работу в их терпящем бедствие
Старшеклассник Юки каждый день рисует пейзажи с крыши заброшенного вокзала. Однажды он находит в стене трещину с мерцающим светом. Пока Аяне зовет его снизу, он пролезает внутрь и исчезает. По ту сторону он видит тот же вокзал, но новый, нетронутый. Аяне ждет его на перроне в платье из лоскутов. Она говорит, что он опоздал на семь лет. Обратного пути нет — портал открывается только во время дождя, а в этом мире дождей не бывает. Юки селится в комнате над пекарней, где слепая хозяйка ждет сына,
Юки работает в книжном магазине. Её мир — это пыль на полках, ингалятор в кармане и тихий кашель по ночам. Однажды появляется Рёта. Он берёт книги по искусству, чтобы перерисовывать иллюстрации, а потом возвращает. От него пахнет краской, а на виске остаётся синий след от кепки. Они сидят в парке, и он рисует её руки, дрожащие от холода. Замечает холодный синий под её ногтями — будто лекарства смешались с краской. Потом он исчезает. Уезжает восстанавливать фрески, оставив лишь набросок её лица
Обычная жизнь Саори закончилась, когда лунный свет стал для неё фильтром, открывающим другой мир. Она начала видеть призраков — смутные тени в переулках, силуэты с горящими глазами. Сначала был страх, паника. Потом пришло понимание, что это дар, или проклятие. Шрам на её запястье горел, предупреждая о близости потустороннего. Всё изменилось с его появлением. Его звали Акира. Он был холоден и молчалив, а его меч светился призрачным сиянием. Их встреча на школьной крыше была не случайной.