А у нас была тишина... (1978)

В Ленинграде, в коммуналке на улице Желябова, девятнадцатилетняя Лида стирает в тазу бледно-голубую занавеску. За окном — мартовская слякоть, лужи у трамвайных путей. Её сосед Аркадий, слесарь, чинит на кухне утюг, ворча про провод. Третью неделю без горячего. Школьник Толя в углу рисует в тетрадке танк и спрашивает Лиду, правда ли, что у немцев тоже матери плакали.

Лида молчит, вспоминая письмо от брата-срочника из Казахстана. Там ветер, песок и разговоры о мире.

На заводе Аркадий находит в цеху трещину в сварочном шве. Но мастер Глухов отмахивается — план горит. А через несколько дней в цеху гаснет свет. Случается авария. Аркадия зажимает между стеной и конвейером. Он кричит то, о чём все молчали: «Я же предупреждал!»

Лиде приходит телеграмма. Брат погиб на учениях. Толя рвёт свой рисунок танка и бросает клочья в печь-буржуйку. Он говорит Лиде: «Тебе не понять, ты же девчонка».

А за окном всё так же идёт снег с дождём. И в этой тишине, густой и тяжёлой, слышен отчётливый звук ломающихся жизней.