Всё началось с того, что его отец, Синъити, споткнулся на пороге, сжимая в руке роковую бумагу. Налог на рис повысили вдвое. Урожай не соберут к весне — землю отнимут. Отчаяние висело в воздухе, густое, как зимний туман. В городе Такума столкнулся с самураем Хироки. Тот говорил спокойно, но его слова обжигали: он знал про их спрятанный мешок риса. Вечером у реки Хироки нашёл его вновь. В обмен на молчание предложил встретиться у руин храма. Там обещали серебро за мечи. А в Осакском замке тот же
Такэси, кузнец, день и ночь кует мечи для своего клана. Заказ даймё висит над ним тяжким бременем, а соседи шепчутся о том, что враги перекрыли дорогу к соляным копям. В его доме царит бедность и тревога. Его сестра Юки таит опасную тайну. Она влюблена в Рюноскэ, самурая из враждебного клана. Их тайные встречи у старого храма — единственное утешение, хрупкий мир среди нарастающей вражды. Рюноскэ пишет ей письма, полные грусти, предчувствуя, что меч, выкованный её братом, может однажды поразить
На Окинаве всё кончается. Такуро роет траншеи, Юкио перевязывает раненых без медикаментов. Лейтенант Кадзуки, уже пахнущий смертью, приказывает сжирать документы. Они — призраки, которых списали. Харуми, местная девчонка, таскает скудную еду, а Такуро получает весть из дома: мать умерла, дома больше нет. Американцы прорываются. Кадзуки, с раздробленной ногой, требует взорвать мост, обрекая своих. Такуро в ужасе, но приказ есть приказ. В импровизированном госпитале Юкио ампутирует конечности
В Киото, при дворе Хидэёси, мастер Рикю служит чай. Его мир — это узкий павильон, чёрный чайник в руках ученика Юкио и свиток с иероглифами «ваби-саби». Но Хидэёси, в золотом кимоно, жаждет блеска. Он требует убрать скромные хризантемы. Рикю отказывается. Он говорит, что чай пьют сердцем, а не глазами. Ночью в саду находят разбитый горшок — угроза, вытоптанная самурайскими гэта. Через месяц властитель вызывает Рикю в новый замок, в зал с фениксами. И там мастер ставит простой бамбуковый ковш.
Всё началось со смятого листка с именами предателей в руке капитана Ишиды. Мокрый снег за окном казармы в Сибуя. Их план был прост — занять Министерство связи до рассвета, изолировать Токио. Но всё пошло наперекосяк у моста Нихонбаси, когда лейтенант Накамура выстрелил первым. Три дня они держались. Солдаты Ишиды, пряча обмороженные пальцы в рукава, строили баррикады из опрокинутых трамваев. Раненый Накамура в подвале отеля сам выковыривал шрапнель из бедра. Юкио, варивший рамен на спиртовке,