Двадцать шестого февраля в Токио всё началось. Лейтенант Курокава, в его шинели с потёртыми пуговицами, вёл своих солдат через снег. Они заняли парламент, резали провода ножницами, взятыми у секретарши. Он верил, что император поймёт их жертву — они убирали предателей. Тем временем капитан Ямагути в казарме ел холодный рис. Его жена Хироко прятала фотографии под татами, а за окном гремели грузовики с пулемётами. Но что-то пошло не так. Прошло два дня, и они оказались заперты в отеле «Тейкоку».
Всё началось с того, что его отец, Синъити, споткнулся на пороге, сжимая в руке роковую бумагу. Налог на рис повысили вдвое. Урожай не соберут к весне — землю отнимут. Отчаяние висело в воздухе, густое, как зимний туман. В городе Такума столкнулся с самураем Хироки. Тот говорил спокойно, но его слова обжигали: он знал про их спрятанный мешок риса. Вечером у реки Хироки нашёл его вновь. В обмен на молчание предложил встретиться у руин храма. Там обещали серебро за мечи. А в Осакском замке тот же
Такэси, кузнец, день и ночь кует мечи для своего клана. Заказ даймё висит над ним тяжким бременем, а соседи шепчутся о том, что враги перекрыли дорогу к соляным копям. В его доме царит бедность и тревога. Его сестра Юки таит опасную тайну. Она влюблена в Рюноскэ, самурая из враждебного клана. Их тайные встречи у старого храма — единственное утешение, хрупкий мир среди нарастающей вражды. Рюноскэ пишет ей письма, полные грусти, предчувствуя, что меч, выкованный её братом, может однажды поразить
На Окинаве всё кончается. Такуро роет траншеи, Юкио перевязывает раненых без медикаментов. Лейтенант Кадзуки, уже пахнущий смертью, приказывает сжирать документы. Они — призраки, которых списали. Харуми, местная девчонка, таскает скудную еду, а Такуро получает весть из дома: мать умерла, дома больше нет. Американцы прорываются. Кадзуки, с раздробленной ногой, требует взорвать мост, обрекая своих. Такуро в ужасе, но приказ есть приказ. В импровизированном госпитале Юкио ампутирует конечности